molfara | Ненужные заметки

Оказывается, у Фрейда был пациент родом из-под Одессы. Чтобы не раскрывать личность Сергея Панкеева, Фрейд в своей работе "Из истории одного детского невроза" назвал его Wolfsmann. Все началось с картинки в книжке, на которой был изображен волк, стоящий на задних лапах. Когда картинка попадалась ему на глаза, он начинал исступленно кричать, боясь, что придет волк и сожрет его. Старшая сестра пользовалась страхом брата и мучила его, делая так, чтобы ему приходилось смотреть на эту картинку. Ситуация начала усугубляться, когда ему приснился первый кошмар, связанный с волками. Интересно, что всю эту историю мне рассказывали не с точки зрения проявления детской сексуальности, как это, естественно, было изложено у Фрейда, а с позиции персонального хоррора. И еще в этом изложении была очень интересная деталь, которую я впоследствии встречала в других пересказах этой истории, но что удивительно, не нашла в оригинале. Ребенку приснилось, что шесть или семь белых волков сидят на старом орехе перед его окном и подмигивают ему. Вот это "подмигивание" упоминается во всех пересказах, которые я встречала. Но у Фрейда сон описан так:

"Мне снилось, что — ночь, и я лежу в моей кровати (моя кровать стояла так, что ноги приходились к окну; перед окном находился ряд старых ореховых деревьев. Знаю, что была зима, когда я видел этот сон, и ночь). Вдруг окно само распахнулось, и в большом испуге я вижу, что на большом ореховом дереве перед окном сидят несколько белых волков. Их было шесть или семь штук. Волки были совершенно белы и скорей похожи на лисиц или овчарок, так как у них были большие хвосты, как у лисиц, и уши их торча ли, как у собак, когда они насторожатся. С большим страхом, очевидно, боясь быть съеденным волками, я вскрикнул и проснулся . Няня поспешила к моей кроватке, чтобы посмотреть, что со мной случилось. Прошло довольно много времени, пока я убедился, что то был только сон — так естественно и ясно рисовалась мне картина, как открывается окно и как волки сидят на дереве. Наконец я успокоился, почувствовал себя так, будто избежал какой-то опасности, и снова заснул.

Единственным действием во сне было то, как распахнулось окно, потому что волки сидели спокойно без всякого движения на ветках дерева, справа и слева от ствола, и глядели на меня. Как будто все свое внимание они сосредоточили на мне. Думаю, что это был мой первый кошмарный сон. Мне было тогда три, четыре, самое большее — пять лет. До одиннадцати- или двенадцатилетнего возраста я с тех пор всегда боялся увидеть что-нибудь страшное во сне."

Ко сну прилагался детский рисунок, который сохранился: